Центральный собор Московского посада был окутан мелким и дробным движением обильных наружных форм, в которых как бы находила себе продолжение беспокойная и шумная суета повседневной жизни городских улиц и домов.
Внешне беспорядочный быт города, а на самом деле внутренне организованная народная жизнь, породившая свободную группировку жилых домов посада и живописную асимметрическую композицию их архитектурных форм, отразился также и в Облике наружных стен Покровского собора, разукрашенных сказочными архитектурно-скульптурными разводами.
Непрочны были деревянные дома посада. Московские жители XVI века хорошо знали, что значит пожар, когда от случайной искры в громадном городе, казавшемся англичанам XVI века больше Лондона, загоралось решительно все: не только здания и заборы, но даже и бревенчатые мостовые.
Жилой дом был, по представлениям русского человека XVI века, нечто легкое и переносное: в любом русском городе можно было на торгу купить срубленные дома, при продаже которых пошлина взималась по числу углов. Это придавало всей городской жизни непрочный, подвижный характер.
Сочетание в Покровском соборе четкого расчленения наружных поверхностей и свободной фантастической трактовки форм необходимо проследить путем разбора конкретных архитектурных элементов.
